Вступление

Как сообщала группа «ИС», в недавнем аналитическом докладе ряда экспертов, привлечённых высшим военно-политическим руководством (ВПР) РФ для анализа ситуации на территории так называемых «народных республик», а также на аннексированном полуострове Крым, среди прочих весьма занимательных выкладок содержится один довольно интересный пассаж. А именно — делается вывод, что если в результате политических процессов в самой Украине на протяжении 2018-2019-го годов к власти не придут ориентированные на Россию силы (причём абсолютно неважно, какой именно идеологической окраски — от «левых популистов», до «крайне правых экстремистов») ситуация на этих территориях вполне может приобрести «крайне негативный» для России характер. Российские эксперты при этом советуют своему руководству рассматривать «… и другие варианты решения проблемы», понимая под этим, прежде всего, военный способ. При этом они считают эту стратегию (с силовым вариантом) исключительно крайним и весьма опасным вариантом для достижения поставленных целей…

Тем не менее, нынешнее «верхнее» ВПР России продолжает вместе с первоочередными мероприятиями в рамках процесса по «восстановлению контроля» над Украиной политическим путём проводить комплекс мероприятий касаемо силового варианта. Как говорится, одно другому не мешает…

Естественно, при этом «распределение ролей» в этой гипотетической «постановке» пока выглядит весьма условно. Я имею ввиду значение и роль различных составляющих силовой машины РФ в реализации этого сценария, ибо сегодня она занята «немного другим» делом, изображая собой некое пугало для всего остального мира в рамках общей глобальной стратегии Кремля по «вставанию с колен». Но это вовсе не означает, что в один прекрасный момент виртуальные планы по «силовому принуждению Украины» к сговорчивости из разряда виртуальных не перейдут в разряд руководства к реальным действиям. И российская силовая машина, в очередной раз провернувшись со скрипом и скрежетом, из разряда глобального пугала не перейдёт в разряд региональных инструментов. По крайней мере, то, что наша группа наблюдает в юго-восточном регионе нашей страны и в «прилегающем» Крыму, свидетельствует о явной готовности Кремля к такому повороту событий…

Начнём с нескольких общих замечаний:
1. Нынешний состав, структура и «начертание» группировки войск РФ на стратегическом «юго-западном направлении» ПОКА не даёт возможности однозначно утверждать о её готовности к скорым (немедленным) активным наступательным действиям в отношении Украины. Группировка войск Южного военного округа вс рф, как и отдельные её ключевые составляющие части, постоянно находятся в перманентном «переформатировании», которое скорее напоминает некие хаотические метания, нежели упорядоченный процесс стратегического развёртывания на определённом стратегическом направлении. Посему, пока мы можем опасаться исключительно оперативно-тактических козней уровня двух «гибридных» корпусов, развёрнутых на наших оккупированных территориях, плюс «крымская группировка». Но это вполне укладывается в НЫНЕШНЮЮ общую стратегию Кремля по «запугиванию» Украины в рамках политического давления и вмешательства во внутриполитические процессы нашей страны.

2. Для подготовки и воплощения в жизнь силового сценария в отношении Украины ключевую роль играет такой фактор, как ВРЕМЯ. Ибо для подготовки и организации вторжения Кремлю потребуется провести довольно масштабный комплекс мероприятий, который занимает отнюдь не часы или даже дни. Причём не столько на бумаге, сколько в реальности. «Бумажную», планировочную часть вполне возможно они уже и закончили, но к практической реализации явно только приступают. Напомню в этой связи, что проведение такого рода мероприятий необходимо обеспечить не только в материальном плане, но и «информационно». Подготовку к нападению необходимо тщательно замаскировать, провести кампанию по дезинформации, получить «законный предлог» для нападения, не говоря уже о практическом развёртывании войск и маскировке этого процесса, а также привлечении к этому необходимых ресурсов, напряжению соответствующей инфраструктуры, как в отношении логистики, так и в отношении взаимодействия и управления различными его этапами и частями. В этом отношении у Кремля явно наблюдается «дефицит» времени.

3. Не вызывает сомнения и тот факт, что в случае принятия решения ВПР РФ о вторжении в Украину, вряд ли дело ограничится каким-то одним стратегическим направлением типа Донбасса или Причерноморья. Постулаты советского военного искусства, кои до сих пор лежат в основе российского оперативного планирования, требуют от мордорского военного командования для достижения победы (особенно в стратегическом отношении) напряжения и использования ВСЕХ возможных сил, решительного и целеустремлённого «ввода в бой» всего, что возможно и невозможно ввести, по всем возможным направлениям и на максимально необходимую для решения поставленной задачи глубину. Поэтому, даже если в Кремле и поставили задачу российскому ГШ спланировать в отношении Украины «нечто» для «кардинального решения украинского вопроса», то можно быть уверенным, там не ограничатся каким-то сухопутным коридором в Крым, Бердянском или захватом Харькова. Рассекающие и охватывающие стрелки ударов на картах, причём «на всю стратегическую глубину построения войск противника», уже нарисованы…

4. Открытое и масштабное вторжение в Украину необходимо готовить НЕ ТОЛЬКО в военном отношении. Особенно в нынешних условиях глобальной информационной сферы и постиндустриального общества. Его надо готовить, прежде всего, в информационном отношении, т.е. залегендировать, аргументировать (хотя бы по минимуму) и особенно подготовить в морально-психологическом отношении, как среди своего населения, так и среди населения противника и стран международного сообщества, особенно ведущих. «Демонизация» врага, манипулирование положениями международного права и обеспечение по крайней мере лишь «глубокой озабоченности» сильных мира сего по поводу будущего вторжения — всё это включает в себя процесс подготовки к нему. Это всё также требует сил, времени и ресурсов. Насколько в этом отношении РФ готова к нападению, можем судить по вывертам её пропаганды, характеру и направленности ИпСО и внешней политике. Тут явно им ещё «готовиться и готовиться»…
5. И в заключение общих замечаний мне бы, конечно, не хотелось делать какие-то однозначные выводы, но, судя по всему, опасные для нас практические изменения в стратегии агрессора с уклоном в военную сферу возможны скорее всего после завершения электорального цикла в нашей стране. До этого момента можем рассматривать угрозы со стороны РФ в военном отношении преимущественно регионального (оперативно-тактического) масштаба, как своеобразное дополнения (ну или составляющую часть) стратегического политического (гибридного) давления его на наши внутренние украинские социально-политические и социально-экономические процессы… Примеров тому уже сегодня вполне достаточно. Например, история с блокированием наших Азовских портов или «регулируемые обострения» в зоне проведения ООС. Враг явно пытается с помощью дозированного применения силы влиять на наши внутренние дела…

В этом отношении было бы вполне логичным начать наш обзор с двух «гибридных» корпусов, развёрнутых Кремлём на оккупированной части нашего Донбасса. Ибо в этом отношении они на сегодняшний день представляют собой «основной инструмент». Об этом –  в следующей части анализа.

Координатор ИС Константин Машовец

 

Джерело