Раболовы неподконтрольной части Луганской области оказались заложниками сложившейся ситуации. В «ЛНР» осталось не так мног мест, где люди могут спокойно порыбачить

О проблемах рыбной ловли и о том, чем заменяют люди хобби в условиях боевых действий рассказал луганчанин, назвавшийся Иваном Петровым.

«Обращая взгляд в сторону потребностей обычного человека, скажу, что в Луганске сейчас нельзя ходить на рыбалку. Большинство мест для рыбалки находятся вблизи линии соприкосновения и нарушение «запрета» чревато для рыболова проблемами более серьезными, чем отсутствие клева. Понять потерю человека, который не может пойти на рыбалку, способен, конечно, только другой рыбак. Я не люблю поговорку «Не надо давать человеку рыбу, дайте ему удочку», и вот почему. У хорошего рыбака удочки свои, специальные, с историей. На них каждый миллиметр что-то значит», — рассказал он в письме интернет-изданию «Восточное партнерство».

О том, чем можно заменить рыбалку, луганчанин написал следующее:

«Некоторые рыбаки Луганска пытаются сублимировать отсутствующую рыбалку, например, разглядыванием фотографий прошлых рыбалок или сельским хозяйством, благо, приусадебные участки есть. Мой друг Митрич, допустим, забивает свое желание рыбалки хлопотами над помидорами, клубникой, виноградом, над всем, чем он насадил свой крошечный дворик и садик. Меня восхищают фотографии этого рая величиной в несколько квадратных метров, тем более, что сам я бы точно не смог вбить столько душевных сил в грядку с клубникой. Либо просто купил бы ее на базаре, либо обошелся бы без клубники. День за днем Митрич выкладывает отчеты о своей клубнике, розах, огурцах, винограде. Начинаешь думать, что он забыл о рыбалке. И тут, на тебе:

– И в этом году я даже не прикоснулся к удочкам», — пишет Иван Петров.

По его словам, «все можно сейчас в Луганске: поехать в Испанию, организовать бизнес, изучать бальные танцы, «написать» Конституцию. А поймать простого пескаря, даже подойти к речке – нет, нельзя!»

«На месте Митрича я бы давно не выдержал, и все-таки пошел бы на рыбалку, и будь что будет. Но он-то человек тихий и послушный, никуда не идет, и остается подвязывать виноград на своем участке в частном секторе.

Потом по городу проходит град и ураган, виноградник побивается градом. Но Митрич все равно терпеливо ждет, когда ему разрешат подойти к реке. Рыбалка – не охота, и ни про какую свою рыбалку человек и его стая не могут точно знать, что она была последней. Всегда у человека есть надежда, что удить он пойдет еще не раз. Тем и прекрасна рыбалка», — рассказывает рыболов.

Автор отмечает, что люди, знающие луганские будни, не смогут понять зачем он это пишет. Есть проблемы более важные. Напримар, очереди на КПВВ «Станица Луганская», угрозы доносов от соседей, но:

«На Донбасс пролилось столько горя, что еще и еще одна история о нем падает на слух, притупившийся от рассказов о бесконечных трагедиях, к концу которых рассказчик непременно привинтит «хеппи-енд», вроде того, что «мы все преодолеем», « наших людей не сломить», «всюду жизнь»…

Поэтому я пропустил историю бесконечного страдания, и начал сразу с «хэппи-энда», рассказав о жизни человека, которого не сломили*, и единственное, чего ему не хватает для полного счастья – еще раз поймать большую рыбу в Северском Донце», — пишет Иван Петров.

При этом он уточняет:

«Ломать было нечего. Что можно сломать человеку, который давным-давно по собственной воле превратился в приложение к мотыге? И каждые пять минут напоминает слушателям, что он пенсионер. Видимо, получение пенсии оказалось самым счастливым событием его жизни. Разве что мотыгу отобрать?»

Джерело